Япония, XVI век. Стареющий правитель Хидетора объявляет о разделе своих владений между тремя сыновьями.

Обманутый фальшивыми уверениями в верности двух старших сыновей, Хидетора прогоняет младшего, осмелившегося утверждать, что решение отца навлечет гибель на весь их род. Став жертвой коварного предательства, Хидетора лишается рассудка, а между его наследниками начинается беспощадная братоубийственная война…

В последние двадцать лет своей жизни великий японский режиссёр Акира Куросава не раз заявлял, что снимаемый им очередной фильм уж точно будет финальным — есть вообще-то такая причуда у классиков и патриархов. Но все болезни и финансовые трудности побеждала любовь к истинному кино у самого постановщика и тех, кто помогал ему осуществить давние замыслы. После успеха картины «Кагемуся» («Тень воина») на Каннском кинофестивале 1980 года именно французы (прежде всего — продюсер Серж Зильберман) выступили инициаторами нового проекта Куросавы. Хотя он и раньше мечтал, по примеру своей знаменитой ленты «Замок паутины» («Трон в крови»), перенести действие другой шекспировской трагедии (вместо «Макбета» — «Король Лир») в средневековую Японию, когда велись междоусобные войны, а страна была поделена на множество владений, принадлежащих предводителям разных самурайских кланов.

Престарелый военачальник Хидэтора Итимондзи, который провёл несколько десятилетий в борьбе за власть над близлежащими крепостями, решает поделить её между тремя сыновьями — Торой, Дзиро и Сабуро. Но получивший фактически все полномочия старший сын Тора требует от отца полного подчинения своему диктату, а средний сын Дзиро, воспользовавшись ситуацией, устраивает битву, расправляется с Торой и захватывает все три крепости. Проклятый же Хидэторой младший сын Сабуро остаётся верным отцу и объявляет ответный поход против Дзиро. Смута заканчивается поражением войск Дзиро, но смертью Хидэторы и Сабуро.

Сохраняя, по сути, основной сюжет Уильяма Шекспира, японский режиссёр добивается поразительного национального переосмысления трагедии, и вместе с тем, она не утрачивает общечеловеческого звучания. Акира Куросава, мастер эпических и батальных сцен, жестоких и неистовых по темпераменту, осуждающих насилие и гуманных по своему пафосу, с большой силой и вдохновением проявляет себя и в этом фильме, несмотря на преклонный семидесятипятилетний возраст. В своих поздних, уже цветных картинах он поражает и восхищает блистательной работой с цветом, тонко продуманными по колориту экранными композициями, которые ориентированы на традиции классической японской миниатюры. Цветовая драматургия в «Смуте» строится на столкновении предательски жёлтого цвета Торы и его войска, кроваво-красного тона Дзиро и его безжалостных самураев — с невинно-голубым оттенком Сабуро и его армии, несущей справедливость (не случайно, что единственная премия «Оскар» досталась за костюмы Эми Вады).

В ряде сцен, особенно с Хидэторой и его шутом, Куросава, возможно, теряет напор и яростность режиссёрской манеры, несколько затягивает действие. Но в мощи эпизодов боя, в подспудной энергии драматических и трагических пауз в судьбах героев, в вызывающих озноб дьявольских происках жены Торы, ещё одной «леди Макбет» японского средневековья, бесспорно, чувствуется подлинно великий художник в пору расцвета своего уникального творчества. И есть высшая справедливость в том, что неповторимый мастер кино, который встречал предубеждение и непонимание на родине, всё-таки получал поддержку и признание далеко за её пределами. Это лишний раз подтверждает, что искусство Акиры Куросавы давно уже принадлежит всему миру.

1990 

Материал с портала Кинопоиск